«Александра» А. Сокурова

   Когда-то, в прошлой жизни, я был солдатом. Я служил в армии, носил камуфляж, разгрузку, из которой торчали осветительные ракеты, и ездил на БТРе.
    В эту армию ко мне приезжала мама. Два раза. Ночевала на блокпостах. Потом мы вместе жили у тети Люси. Она нам никто – чужая женщина, просто приютила.

    Мы встретились с мамой в Моздоке, в общаге офицерского общежития, где она прождала меня около двух недель, и куда я приехал к ней из Чечни. Провели вместе несколько дней. Ни о чем, в принципе, и не говорили. Просто были рядом. Потом она уехала. А меня посадили на БТР и тоже куда-то повезли. Помню, как я сидел на броне, а рядом стояла мама, и это было странно. Мама там, на Кавказе, как-то не смотрелась.
    Мне кажется, она из той своей поездки так и не вернулась. И не верит, что я вернулся – я для неё на этих блокпостах и остался.
    Потом ко мне приезжала бабушка.
    Потом я уволился, попал в журналистику, обзавелся семьей и стал другим человеком. Временами мне кажется, что той, прошлой жизни, не было. Вспышки ложной памяти.
    Прошло 12 лет. Я сходил на Горбушку и купил диск с фильмом Сокурова «Александра». Далеко не везде продается, кстати.
    Пришел домой, включил телевизор.
    И увидел свое прошлое, снятое и записанное другим человеком.
    
    В принципе, «Александра» – фильм совсем не о Чечне. Он именно об Александре Николаевне, женщине, которая приехала к своему внуку, офицеру, в Грозный и провела там три дня. Все. Больше в фильме ничего нет. Даже ни одного выстрела.
    Cобственно, и этих трех дней в Грозном, по большому счету, в фильме тоже нет. Они проходят по повествованию вторым планом. Это кино не о настоящем, а о прошлом, которое неизбежно становится будущим – и именно таким, каким мы его закладываем. Главное в фильме не показано. Лишь наметки – упоминание о деспотичном муже, с которым «было, ой, как плохо», пережитая когда-то Великая Отечественная – «я сама так жила», отдаление дочери от властной мамы, запоздалая попытка сближения с внуком, которая, скорее всего, не будет удачной. Чечня здесь использована не как война, а как противопоставление русскому образу жизни – на Кавказе одинокая старость невозможна в принципе. Как и сиротское детство.
    Но Сокуров не был бы Сокуровым, если бы даже в мелочах не угадал Чечню так точно. Откуда он знает? О чем мы говорили. О чем не говорили. И что не говорили именно так?
    В первую секунду хочется рассказать сразу и обо всем, и говорить, говорить, говорить. Но открываешь рот и понимаешь, что говорить-то, собственно, и не о чем. Такая пропасть между вами, что полгода нужно, чтобы рассказать. Начиная с призывного пункта и кончая сегодняшним утром, когда отправляли очередную колонну.
    Он угадал даже молчание.
    Попаданий в десятку намного больше, чем промахов. Хотя, есть и они, конечно. Резанул местами интеллигентно-литературный язык солдат: «до свидания, Исмаил» – в армии так не разговаривают. Тем более с чеченцами в Чечне. Не совсем точная психология взаимоотношений в батальоне. Самый главный промах – отсутствие ощущения жары. Летом жара в Чечне угнетающая. Съемочная группа провела месяц в Грозном и почувствовала её на себе. Но на экран перенести не смогла. Слова есть, но не потеешь.
    «Александра» — это даже не столько кино, сколько большой репортаж. Но сделанный так мастерски, что за конкретной историей проступает вся прошлая и будущая жизнь героев. В нем нет ни грамма выдумки. Ничего не добавлено в угоду мейн-стриму и зрелищности. Жизнь, такая, какая она есть.
    История типичнейшая. Все это я пережил сам и видел впоследствии много раз.
    Александра, в исполнении Галины Вишневской, сыграна на уровне. Тоже местами есть промахи, но в этом случае они простительны, в отличие, скажем, от «Девятой роты» Бондарчука-младшего. Читается желание не заработать дивидендов, а донести мысль. Поэтому и снимал Сокуров в Чечне, а не в декорациях. На живую. Поэтому и угадал интонацию, общее ощущение. «Здесь все кругом разрушено. И не только дома. Вся жизнь взбаламучена. Хорошие пожимют руки плохим, святые верят чертям, обманывают, обманывают, обманывают».
    Я не очень-то понимаю в драматургии, вербальных образах и сверхзадаче характера. Не увидел я в Александре ни собирательный образ матери русского солдата, ни образ Родины-матери, ни образ земли русской. А увидел только то, чем она и является – Александру Николаевну. Бабушку солдата. Мою бабушку.
    Даже оборачиваться стал. Вдруг за спиной стоит Сокуров и опять подглядывает.
    Вряд ли фильм пробьет тот информационный вакуум, который окружает эту войну. И вряд ли станет событием в России. Впрочем, это только подтверждение качества. В последнее время формула «отличные кассовые сборы – дерьмовый фильм» работает практически без исключений. «Александра» в прокате провалилась. Значит, стоит смотреть.
    Но ощущение чего-то недосказанного от фильма остается. Я ждал большего. Если не ответов, то хотя бы вопросов. Надеялся, что вот, наконец-то, пришел человек и сейчас он расскажет, что это было и зачем. Сокуров и здесь оказался на высоте. Не рассказал. Сами думайте.
    Сегодняшняя Чечня по Сокурову – не окончание войны и не начало новой жизни. Это очередное безвременье, пауза между войнами. Все затихло, но ничего не успокоилось. Похищение двух солдат-самоходов в первых же минутах фильма. Исмаил, говорящий «отпустите нас, мы долго терпеть не сможем». Капитан, сожалеющий не о том, что армию не любят, а о том, что не боятся. Вариант развития событий «третья чеченская» в фильме кажется чуть ли уже не общепринятым.
    В общем, кому интересно понять, что там происходит сегодня – смотрите обязательно.