173-я воздушно-десантная бригада США в Северном Ираке

   Операции 173-й воздушно-десантной.

  Известное ранее как «Южно-Европейская бригадная пехотная группа» (Southern European Task Force (SETAF) Infantry Brigade), подразделение было переименовано в 173-ю воздушно-десантную бригаду в июне 2000 года. 14 марта её второй батальон, после примерно 3-летней подготовки, был готов к прыжку. А спустя 12 дней, 26 марта, состоялся 44-й боевой прыжок бригады, и 965 де­сантников оказались высажены в Северном Ираке.

  Прыжок 173-й бригады в Башур был далёк от исходной концепции операции. Бригада первона­чально должна была быть присоединена к 4-й пехотной дивизии США, обеспечивая универсаль­ной лёгкой пехотой самую механизированную силу на Земле. Но когда Турция оказалась предос­тавить свою территорию для прохода 4-й дивизии EUCOM (Европейское командование США) приказал 173-й бригаде осуществить собственную операцию под оперативным контролем объеди­нённых сил специальных операций. Спецвойска станут единственными частями, ответственными за действия в северном Ираке, пока главные силы будут пробивать себе дорогу из Кувейта.

Поскольку наземный маршрут вторжения был закрыт, 173-ю бригаду решено было перебросить по воздуху. С места расположения в Виченце, в Италии, через базу в Авиано соединение должно было быть доставлено в Башур, северный Ирак, наикратчайшим рейсом. Аэродром в Авиано был выбран не случайно: только он мог принимать тяжёлые транспортники С-17; кроме того, требова­лась процедура согласования между CENTCOM-ом, EUCOM-ом и ВВС США.

Политические вопросы были наиболее сложными в операции. Несмотря на противодействие итальянских политических партий, правительство Сильвио Берлускони решило оказать необходи­мую поддержку при развёртывании бригады, обеспечивая ей безопасность и выдвижение. Протес­тующие, блокирующие движение, отгонялись полицией, и движение бригады (10 поездов, 300 грузовиков и более 120 автобусов с солдатами) происходило без лишних инцидентов.

Подчинение 173-й бригады вновь созданному Объединённому командованию «Север» стало одним из первых аспектов интеграции сил специальных операции в ОСИ. Именно здесь прояви­лись наибольшая гибкость и наибольшие возможности, предложенные командующим CENTCOM, командующему ОК «Север». Последний получил способность захватывать и удерживать земли, чего боевые группы ССО сами по себе не в состоянии сделать. Кроме того, 173-я обеспечивала надёжный баланс между турками и курдами, не позволяя перерасти противоречия между ними в новый вооружённый конфликт. Помимо прочего, с помощью 173-й бригады планировали захва­тить Киркук и нефтяные месторождения возле него.

При рассмотрении указанных выше вопросов возник главный вопрос: как обеспечивать взаи­модействие подразделений, никогда не тренировавшихся ранее вместе. ССО и пехотные части строили своё поведение на поле боя из двух принципиально различных точек зрения. Доктрина не являлась достаточно зрелой, чтобы обеспечивать адекватное руководство, а, скорее, содержала в себе определённый потенциал для разногласий. Все эти вопросы следовало уладить в рамках Объ­единённого командования «Север».

Бригада была усилена и дополнена силами быстрого реагирования (СБР) европейской армии Соединённых Штатов. СБР вместе с подразделением транспортной авиации на С-17 включали в себя тяжёлую роту «Абрамсов» (5 танков), 4 «Брэдли», а также роту средней готовности на броне­транспортёрах М113, огневую поддержку и элементы батальона поддержки. Тактическая группа (ТГ) 1-63 «Броня» 1-й пехотной дивизии, находившаяся под началом подполковника Кена Риддли, была включена в состав СБР с началом войны. Первые части ТГ 1-63 начали выдвижение со своих складов в Кайзершлаутене 7 апреля 2003 года.

 

Подготовка.

Перед решительным прыжком 173-й бригады, началось заблаговременное выдвижение обслу­живающего персонала, который должен был ждать бригаду непосредственно в Башуре. В 20:00 14 сотрудников различных ведомств отбыло в Констанцу, где их ждал отряд ССО и куда они при­были 24-го числа.

Утром 25 числа мы очень нервничали по поводу предстоящего прыжка в Ирак 26-го. Мы знали, что нам нужно было не менее 24 часов для того, чтобы разместиться на позиции и передать сигнал в Италию. 23 марта самолёт, шедший через Иорданию, получил 15 дыр хорошего размера в фюзеляж от пушек ПВО и вынужден был ретироваться в Турцию.

В тот же день, проверив снаряжение, оружие и боеприпасы, мы сели на МС-130, вариант С-130, используемый спецназом… Затем получили разрешение на перелёт через Турцию. Это оказа­лось легко. К тому же, приземление на аэродроме Башур было комфортным.

Самолёт остановился и рамп пошёл вниз. Это была самая тёмная ночь из тех, что я помню. Шёл косой дождь, и было тяжёло дышать, как в южной части Америки. Я пытался сойти на грязь и провалился по самую вершину сапог. Интересно, где наш капитан МакНэйли собрался об­сутроиться на ночлег в такую грязь?
Грузовики выстроились на дороге в линию: мы сели в них и ехали в течение приблизительно по­лучаса. Когда мы приехали на место, брезент был откинут, и мы оказались в здании военного типа с множеством солдат… Это были пешмерга, курдские воины, воевавшие против Саддама всю свою жизнь… Наш дом охраняли специальные части.

Примерно в 7:00 26 марта я поднялся, стремясь добраться до места своей работы по­раньше… Два спецназовца отвезли меня обратно на аэродром. Он представлял собой длинную дорогу, полутора миль длиной, что пересекала взлётно-посадочные полосы. На обеих концах до­роги было по КПП пешмерга, контролировавших окрестности. Зона, пригодная для посадки, представляла собой холмы с одной взлётно-посадочной полосой между ними. По оба её конца было то, что именовалось «сточными канавами», в настоящий момент заполненными до краёв. Земля вокруг, распаханная осенью, была очень мягкой. Это хорошо при десантировании на землю, но делает ландшафт труднопроходимым. Мы осмотрели зону высадки, а затем вернулись сде­лать звонок в Италию, сообщив, что место для высадки хорошее, но погода плохая.
 

Прыжок был запланирован на 20:00, и нам следовало иметь канал связи к 18:00, чтобы сде­лать звонок на выход самолётов. Мы добрались до аэродрома с небольшим запасом времени, чтобы сэкономить, проверили оборудование и установили связь. Погода продолжала оставаться не очень хорошей: ветер был лёгким, но потолок не превышал 300 метров, а нам следовало зво­нить при как минимум 750… К счастью, погода улучшилась, мы отзвонились и ждали с пешмерга высадки…

Специальный отряд «Альфа», элемент поддержки 173-й бригады, был сухо обозначен как «от­дельный компонент подготовки развертывания». Таким образом, этот отряд находился на месте и контролировал высадку, когда 173-я бригада была в пути из Италии.

 

Прыжок.

С-17-е проникли в иракское воздушное пространство на высоте 9000 метров, но снизился до 300 метров для осуществления прыжка. Для уменьшения воздействия иракских ПВО, самолёты буквально спикировали вниз, и десантники мнгновенно ощутили на себе всю «прелесть» перегру­зок. В 20:00 26 марта 5 С-17 выбросили 10 тяжёлых платформ с техникой и оснащением. Одним из ключей к успешной воздушно-десантной операции была быстрая выгрузка из самолётов. Полков­ник Уильям Мейвилл, командир 173-й, последовал за тяжёлой техникой и стал первым, вышед­шим в дверь. 963 солдата последовали за ним в 58 секунд; лишь 32 не успели покинуть самолёты.

Прыгая на красный свет.

Во время выполнения рутинных тренировок, солдаты часто прыгали «на красный свет» — то есть на одну-две секунды позже того, как перестанет мигать сигнал. Они поступают так, по­тому, что первые десантники покидают самолёт слишком долго и оставшиеся десантники не хотят пропустить прыжок и вернуться на землю. При обучении, такая практика является от­носительно безопасной, потому, что самолёты продолжают свой полёт горизонтально после выброски солдат. Однако при прыжке в Башуре прыжки на красный свет означали смерть, так как десантник попадал в реактивную струю начинавшего набирать высоту С-17.

При всех присутствующих силах – США, ССО, пешмерга – прыжок считался «разрешитель­ным» — т.е. солдат на земле не ожидал расстрел. Парашютный выброс имел смысл, поскольку он сэкономил время, особенно учитывая небольшие возможности аэродрома. И хотя прыжок полу­чился хороший, но затяжной, и бригада оказалась разбросана по всему аэродрому: некоторые самолёты осуществили выбром на 2000-3000 метров раньше, чем прочие. Поднявшееся на следующий день солнце показало кучки обозлённых десантников на пространстве в 9000 метров, двигавшиеся группами на сборные пункты. И хотя на сборы в назначенном месте ушла вся ночь, всё это заняло гораздо меньше времени, чем при попытке посадки самолётов на землю. Через 15 часов после прыжка бригада вновь представляла из себя одно целое.

Основная часть прыжков была выполнена «красными дьяволами», 1-503 (1-м батальоном 503 воздушно-десантного полка), во главе с подполковником Гарри Таннелом, и «каменными», 2-503, во главе с подполковником Домиником Каррачилло. «Красные дьяволы» сосредоточили свои уси­лия на охране юго-восточной части аэропорта и подготовке взлётно-посадочной полосы, чтобы обеспечить С-17 посадку в течение 6 часов. 2-503 обеспечивал северо-восточный сектор от объ­екта.

Кроме того, бригадная боевая группа (ББГ) включала в себя дивизион 319 полка полевой ар­тиллерии, инженерные части, части ПВО, оснащённые «Стрингерами», 74-й снайперский отряд с LRS, медики из 401-й передовой роты поддержки, хирургическая группа из 250-го медицинского отряда, части 10-й группы специальных операций, и майора Роберта Гоуэна, офицера по обществен­ным связям от ОК «Север».

Также ББГ включала 86-ю группу боевой готовности, являющимися экспертами по ремонту взлётно-посадочных полос (подразделение не может осуществлять прыжки само по себе; ему требуется поддержка со стороны раз­личных подразделений и служб). Около 20 таких лётчиков участ­вовали в прыжке и вместе с инженерами 173-й работали, готовя аэродром к приёму тяжёлых само­лётов.

Помимо прочего, прыжок осуществлялся с группой врачей во главе с подполковником гарри Стингером, сертифицированным хирургом. Стингер и 8 других медицинских работников прыг­нули вместе с главными силами и лечили получивших травмы солдат уже буквально спустя не­сколько минут после посадки. На следующее утро они должны были создать рабочую операцион­ную с использованием того оборудования, что было сброшено с самолётов. К счастью, только 19 солдат было травмировано и только 4 из них требовали эвакуации обратно в Италию из-за слома­ных костей и суставов.

 

Консолидация.

В первые дни после прыжка, ежедневно приезмлялось по 12 С-17, доставив 1200 солдат и офи­церов личного состава, а также недостающую технику бригады. Из-за короткого срока перелёта из Авиано в Италии, ВВС оказались способны доставить 2160 солдат и 381 единицы техники и обо­рудования в 96 часов. Этот замечательный результат был достигнут в общей сложности 62 само­лётовылетами С-17 из Авиано в Башур, осуществленных 62-м транспортным авиакрылом, базиро­вавшимся на базее ВВС в МакЧорде, штате Вашингтон. ТГ 1-63 была доставлена дополнитель­ными 27 самолётовылетами С-17. После чего, закончив операцию по высадке и размещению, 173-я бригада приступила к скоординированным действиям совместно с курдскими повстанцами.

 

Операции.

К 29 марта 173-я, не считая ТГ 1-63, завершила своё прибытие на театр и была готова для про­ведения операций. Десантники вели разведку маршуртов движения и ключевых пунктов за и в пределах так называемой «Зелёной линии», неофициальной границе между иракскими и курдскими территориями. На протяжении всех этих действий, бригаде предоставилась возможность продемонстрировать все преимущества модернизационных мер по её автомобилизации, принятые в предыдущие два года. Расширенная Информационная система (Enhanced Information System, EIS) улучшала осведомлён­ность командиров подразделений на местах. Система являлась продолжением инициативы по ос­нащению войск системами спутниковой связи. которыми располагал V корпус, и была совместима с большей частью программного обеспечения. Конечной целью для бригадной связи стало обеспе­чение движения колонн невоенных поставок через запоздало открытый доступ из Турции, откуда до Башура было более 180 километров.

Поскольку бригада как единица была далека от традиционных мест дислокации, доступ к на­циональным и местным ресурсам разведки обеспечивался через бригадную секцию S2. Оснащён­ная Совместной развёртываемой системой поддержки разведки, троянскими системами связи и общей наземной станцией, поддержанная элементами роты Браво, 110-го батальона (выделенной из состава 10-й горной дивизии), бригада располагала неограниченным доступом ресурсам раз­ведки вышестоящих штабов и ведомств. Однако, несмотря на это, нехватка лингвистов, вызванная долгосрочной ориентацией на арабов-иракцев, а не курдов, привела к пробелу в разведывательной подготовке. Бригада была вынуждена ликвидировать этот пробел путём непосредственного сбора информации через контакты с ССО, у которых были налажены обширные связи в этом регионе.

Бригада также получила два БПЛА «Дрэкон Ай» незадолго для развёртывания. Разработанный для Корпуса морской пехоты, запускаемый с рук «Дрэкон Ай» являются миниатюрными и очень удобными системами ближнего обзора. Аппарат, как существенный элемент сбора и отчётности информации для патрулей и командиров разведгрупп, был незаменим, предоставляя максимально полную и чёткую картину того, что происходило в регионе.

По завершении всех этих действий, 173-я бригада была подготовлена к проведению операций в районе Киркука и прилегающих нефтяных полей. Киркук – ключевой центр иракского севера, а месторождения нефти и объекты нефтепереработки к северу и западу от города представляли со­бой наиболее важную стратегическую цель в северном Ираке. Курдские войска при поддержке советников из ССО и авиаподдержки, держали иракские части, защищавшие Киркук, в постоян­ном напряжении. 173-я поддержала их действия двумя артналётами. Использование 105-мм. гау­биц в сочетании со 120-мм. миномётами нанесло свой первый чувствительный урон иракским на­земным силам. К концу первой недели апреля, подвергаясь постоянным точечным ударам авиа­ции, зондированию со стороны пешмерга и сталкиваясь на фронте с обычными частями, соедине­ния иракской армии и национальной гвардии стало приходить в беспорядочное состояние, а их солдаты – дезертировать.

 

Обеспечение.

Размещение 173-й так глубоко на территории Северного Ирака представляло собой серьёзную проблему для защитников Ирака. Но в то же время такая дислокация формировала ряд труднопре­одолимых трудностей для армейских и авиационных логистов. Любое увеличение боевой мощи требовало значительного увеличения поставок. Особенно после прибытия ТГ 1-63; 173-й требова­лось на порядок большее обеспечение, чем силам ССО без неё. Воздушный мост оставался крайне ненадёжным средством снабжения, особенно учитывая потребность только в топливе до 40 тонн в сутки. Кроме того, ремонт и поддержание моторесурса также требовали определённых затрат. К счастью, EUCOM, USAREUR и ВВС США были хорошо знакомы с данным регионом и оказались способны заключать военные контракты с турецкими компаниями для доставки топлива в север­ный Ирак. Спецназ вместе с пешмерга обеспечивали доставку этих грузов.

Когда 173-я оказалась полностью размещена, она взяла на себя также функции сопровождения наземных конвоев. Реше­ние с запчастями также оказалось простым. Большая часть американских дивизий в Европе бази­ровались вокруг авиабазы в Рамштайне, откуда был возможен 8-часовой перелёт в северный Ирак. Однако операция по снабжению бригады на базе материальной части 1-й дивизии в Германии стала настоящей рутиной: приказы запаздывали, исполнение отставало от них на 24 часа. Лишь использование очередных «обходных путей» через контракты с турецкими компаниями позволили снизить и эту нагрузку на авиацию.

Хотя 173-я играла решающую роль в создании плацдарма на севере Ирака, она не проводила значительных боевых действий до конца крупных операций. Первой бригадной акцией стало 10 апреля, когда она участвовала в действиях ОК «Север» по вытеснению частей Республиканского гвардии и иракской армии из города. Здесь, в Киркуке, был основан новый опорный пункт для проведения дальбнейших операций по стабилизации и умиротворению.