Самая лучшая псевдо-террористическая группа всех времен и народов
Что такое псевдо-терроризм (ложный терроризм)? То же самое что и терроризм. Только ты не являешься настоящим террористом, а притворяешься им. В этом случае тебе гораздо проще истреблять тех, кто называется террористом. Ты одеваешься как террорист. Ты знаешь их позывные. Ты заманиваешь их в ловушки. Ты их уничтожаешь. Все равно, что ловить крыс – но при этом ты не только мыслишь, как крыса, но и обряжаешься в отличную крысиную шкуру, ведешь нормальный крысиный образ жизни (пожиранешь сыр и ночуешь в канализации), тусуешься со своими друганами-крысами, а потом в нужный момент тихонечко отходишь на цыпочках на безопасное расстояние и вызываешь авиацию, которая сровняет крыс с землей.
Псевдо-терроризм – или если выражаться иначе «операции под фальшивым флагом» – может считаться законным (или же незаконным) способом ведения войны – в зависимости от того, как вы относитесь к положениям Женевской конвенции. 39 статья, например, однозначно считает такие вещи недопустимыми: «Запрещается использовать флаги, военные эмблемы, воинские знаки различия или форменную одежду противных сторон во время нападений или для прикрытия военных действий, содействия им, защиты или затруднения их».
Понятно, что это мало кого когда останавливало. Более того, есть основания полагать, что наши войска, вот уже десять лет участвующие в операциях на территории Афганистана и Пакистана используют методы ложного терроризма. По крайней мере, многие так полагают.
«Я уверен, что американцы в Афганистане используют его на всю катушку», — говорит Деннис Крукамп, бывший сержант родезийской армии. – «Когда мы начинали этим заниматься, то крайне малое число людей знало о том, что мы одеваемся как террористы, проникаем в их лагеря и т.д. Но под конец войны это стало секретом Полишинеля. Если американцы сегодня применяют эти приемы, то в конце концов об этом станет известно».
Большую часть 1970-х годов Крукамп провел в диком родезийском буше, принимая участие в самых эффективных псевдо-террористических операциях, которые когда-либо видел этот мир. Бывшая Родезия давно стала Зимбабве, президент страны Роберт Мугабе нынче всемирно признанный и уважаемый лидер государства, но тогда он был одним из военачальников ЗАНЛА – Зимбабвийской Африканской Национальной Освободительной Армии. Т.е. борец за свободу – для одних. А вот для других, в частности, для белого родезийского правительства Яна Смита – главарь террористов.
Поначалу правительство Смита считала ЗАНЛА и ее союзников обычной угрозой закону и порядку – из тех, с чем вполне можно справиться. Но к 1970 году по Африке вовсю дули ветры перемен – или точнее сказать, ветры убийств, взрывов и нападений из засады. Смит ушел в глухую оборону, повстанцы усилили натиск и Родезия начала скатываться в полномасштабную гражданскую войну.
Крукамп был белым. Родезийцем. В 1964 году ему стукнуло 18 лет. Если бы он намеревался жить мирной жизнью в тихом пригороде, то эти факторы для него стали бы реальной головной болью. «В 1964 году я проходил действительную военную службу. Во время курса молодого бойца наши инструкторы уже открыто говорили о надвигающейся войне. Терры [ЗАНЛА и другие «террористы»] уже проходили обучение на базах в Малави, Танзании и других странах. Мы все надеялись, что война грянет вот-вот и мы ее не пропустим».
Учитывая то, что он прожил 16 лет в диком африканском буше – питаясь сусликами, ночуя на голой земле, пуская под откос поезда и попутно убивая разных интересных людей, встречавшихся ему на пути – Крукамп на удивление хорошо адаптировался к жизни на «гражданке». По крайней мере, он не накидывал гарроту на шею никому из обслуживающего персонала торгового центра в Кейптауне, где мы с ним условились встретиться для интервью.
Большую часть своей службы Крукамп провел в Скаутах Селуса – совершенно секретном подразделении, которого панически боялись террористы. Скауты были непревзойденными мастерами ложных операций – самого мрачного раздела военного искусства. Сформированные полковником Роном Рейдом-Дэйли, горячим сторонником использования нетрадиционных методов ведения войны, Скауты работали не просто в тылу противника, но в самых его рядах. Жесточайший способ отбора в отряд вошел в легенды: только 20 процентам кандидатов удавалось сдать экзамен по физподготовке, заключительным этапом которого был 100-километровый марш на выносливость с 30-килограммовыми рюкзаками, набитыми камнями. Те, кто смог преодолеть это испытание, обучались приемам выживания в буше и тому, как успешно выдавать себя за повстанцев-националистов.
Крукамп сотоварищи – белыми парнями в мягких мятых шляпах, с лицами, замазанными камуфляжем – составляли только половину отряда. Скауты достигли совершенства в искусстве привлечения на свою сторону противника: как они сами это называли «укрощенных» или «обращенных терров». Боевиков уговаривали перейти на сторону правительственных войск – и с большим успехом.
«Укрощение» терра было само по себе искусством. Вот, спрашивается, каким образом можно убедить человека, всю свою жизнь посвятившего вооруженной борьбе против кровавого режима, перейти на сторону этого самого режима и встать в строй плечом к плечу со своими бывшими врагами? Ну, естественно, очень тщательным образом.
Обычно это выглядело так. В бою терр получал ранение, попадал в плен, а затем получал самую лучшую медицинскую помощь – что довольно часто приводило к возникновению «стокгольмского синдрома» по отношению к тем, кто взял его в плен. Затем, когда терр еще лежал в госпитале, к нему приходил с визитом еще один бывший террорист (ныне «укрощенный»). Совсем хорошо было, если «обращенный» ранее знавал плененного терра. Они беседовали. Постепенно терру показывали как пряник (тем, кто перейдет на сторону правительства, будут выплачивать большое секретное жалование, а семьи возьмут под защиту и переселят в безопасное место), так и кнут (в случае несогласия, терр подпадал под действие «Закона о поддержании общественного порядка», иными словами, шел на виселицу).
В этот момент на сцене появлялись инспекторы Специальной Службы (внутренней разведки), чтобы убедиться, что переход терра на сторону правительства был искренним. Риск был огромен – необходимо твёрдо было знать, кто воюет рядом с тобой: по-настоящему принявший твои убеждения бывший противник – или все же затаившийся враг. Если командование Скаутов не было на 100% уверено, что терр «покорён», то его просто не брали. Заключительным испытанием для терра было возвращение ему его же оружия – при этом терру не говорили, что боеприпасы разряжены. В основном, окончательное решение о том, «укрощён» всё-таки терр или нет, принималось интуитивно.
По состоянию на 1976 год более 1000 бывших боевиков ЗАНЛА, ЗИПРА (Зимбабвийской Народной Революционной Армии) и ЗАПУ (Зимбабвийского Союза Африканского Народа) так или иначе работали на Скаутов. На самом пике войны бывшие терры составляли 80% личного состава полка. Крукамп в свое время интересовался этим феноменом – почему бывшие терры так легко «приручались» — и полагает, что ответ кроется в глубоких культурно-национальных моментах: «Однажды я спросил одного из «обращенных» терров, почему черные африканцы так легко принимают такие перемены в судьбе в подобных критических ситуациях? Он ответил: — Слушай, в старые времена, когда матабелы вырезали машона, вообще не было такого понятия как «пленный». Мы просто знали, что мы умрем. Это в нас прочно укоренилось. Мужчин убивали, женщин обращали в рабство. Для нас это был естественный ход развития событий на войне. – Для меня это звучало немного дико, но это факт».
Когда терр становился «обращенным», то дальнейшее было делом техники – написать фальшивые письма, разослать их разным террористическим бандам, договориться о встрече, и после того, как становилось известно место и время вызвать самолеты и пехоту для того, чтобы стереть эти банды с лица земли.
«Стереть с лица земли» — точнее тут не скажешь. По итогам войны Скауты уничтожили более 60% всего личного состава ЗАНЛА и ее союзников – в два раза больше чем все остальные обычные части. Теперь уже хвост вилял собакой. К середине семидесятых основные принципы ведения войны встали с ног на голову – по крайней мере, так это выглядело со стороны.
Понятно, что сомнения в том, что терры полностью перешли на твою сторону так до конца никогда и не исчезали: «Естественно, что время от времени против нас пытались вести двойную игру. Нам рассказывали о случае, когда вроде бы полностью «обращенный» терр как-то стоял в карауле. Он тихонько смылся с поста, вызвал своих дружков, привел их к группе скаутов и наблюдал, как их уничтожили. Риск был всегда, что поделать…»
Порой казалось, что основной движущей силой Скаутов была неуемная жажда риска. Порой она же была и решающим фактором, определявшим колоссальные успехи бойцов.
В августе 1976 года 30 – подчеркиваю, тридцать – тяжеловооруженных Скаутов заявились в лагерь Ньядзонья на нескольких грузовиках, раскрашенных в цвета ФРЕЛИМО, союзников ЗАНЛА. 5000 – пять тысяч – боевиков ЗАНЛА находились на плацу, в центре лагеря и все (все!) – за исключением горстки часовых по периметру – были в тот момент без оружия. То что за этим последовало иначе как бойней назвать не получается – но при всей тошнотворности события, бойней невероятно эффективной: «Мой друг Питер Макнили участвовал в той операции. Я с ним разговаривал вскоре после того рейда и он мне сказал: — Деннис, это было настолько просто – убивать их – что через какое-то время я просто прекратил огонь, просто сидел и смотрел. – Его просто тошнило от этой резни».
Позже Рейд-Дэйли описал это так: «Как коса, разгулявшаяся на кукурузном поле».
Официальные данные о потерях (убитые): ЗАНЛА – 1026. Скауты – 0. Умножаем эту цифру на два – это раненые. И еще 1000 человек утонули, пытаясь в панике перебраться вплавь на другой берег реки Пангви.
«Ирония заключается в том, что один из терров увидел внутри грузовика белого и понял в чем дело. Он увидел глаза Скаута и начал орать, пытаясь предупредить своих товарищей. Но они не слышали – они были вне себя от радости, обступили грузовики, распевали свои революционные песни, кричали и т.д. И в общем шуме его никто не услышал – до тех пор пока Скауты не открыли огонь…» Неудивительно, что по итогам того года, Скауты за один год уничтожили больше боевиков, чем вся остальная родезийская армия за всё время войны.
И равно не удивляет, что сейчас ведутся разговоры о том, чтобы вновь начать задействовать тактику Скаутов. Крукамп, кстати, считает, что это уже происходит. Правда есть один фактор, сильно затрудняющий применение методов, которыми пользовались Скауты – это мобильные телефоны, появившиеся как раз в 1970-х годах. Если ты можешь тут же позвонить в штаб и уточнить, что эта группа талибов как раз та, за которую она себя выдает, то все значительно упрощается. Холт полагает, что у США есть технология, способная блокировать переговоры по сотовой связи: «Как только талибы поймут, что в районе действуют ложные группы, то в рядах противника моментально возникнет недоверие, подозрительность, огонь по своим и прочий хаос». Как подчеркивает Холт, важнейшим моментом подобных ложных операций являются не столько прямые потери, сколько возможность посеять сомнение и замутить свару в рядах врага, выдав правду за ложь, а ложь за правду: т.е. превратить уверенную в себе и своем деле повстанческую армию в сборище параноиков, не способных верить своим глазам и ушам.
О своей службе в Скаутах Крукамп написал автобиографическую книгу под названием «Только друзья могут звать меня Крукс». По его словам, он получил уже «вот такую толстенную» пачку е-мэйлов от действующих американских и британских военнослужащих (в т.ч. и от тех, кто сейчас служит в Афганистане) – которые рассматривают его книгу как своеобразный учебник для агентов глубокого внедрения.
«Есть один парень, американец, с которым мы общаемся по е-мэйлу. Он написал мне, что в приказном порядке обязал всех своих командиров групп читать мою книгу. Он пишет: — Я потрясен тем, сколько лично вы сумели сделать за ту войну. – Я ему ответил, что мы просто жили той войной. Моя жена также носила военную форму – она была радистом в Скаутах. Выезжая в город за покупками, она всегда имела при себе пистолет в кобуре и «Узи» в руках».
Однако сегодняшняя ситуация, когда от разных СМИ невозможно ничего скрыть, ставит под вопрос широкое применение ложных операций. После скандала с Викиликс правительства разных стран крепко призадумались над тем, что именно может в один прекрасный день выплыть на свет божий. Псевдо-операции – штука чрезвычайно эффективная, но либеральные демократии с такими вещами уживаются плохо. И уж совсем седой древностью воспринимаются 70-е годы, когда тайные войны составляли значительную часть любых войн, а цель зачастую оправдывала средства.
«Этот командир, ну, который американец», — продолжает Крукамп, — «как-то меня спросил: «А как у вас обстояло с правилами боя?». Я ответил ему, что за всю свою жизнь я вообще не слышал такого термина, и впервые узнал его, когда увидел одноименный фильм. У нас было только одно правило. Убить врага».
***
Источник — https://tiomkin.livejournal.com/945494.html
Оригинал — https://www.viceland.com/wp/2011/04/the-greatest-pseudo-terrorists-of-all…