Джихад по пятницам

   Похоже, Сирия устояла. В отличие от других арабских стран, где массовые антиправительственные выступления привели к смене режимов (как в Тунисе, Египте и Йемене) или к гражданской войне (как в Ливии), ничего подобного в этой стране не произошло. Причина даже не в том, что сирийские спецслужбы весьма эффективны, а армия, по экспертным оценкам, является 16-й в мире по численности и боеспособности. Просто массовых выступлений в Сирии на самом деле не было. Потому что когда на улицы действительно выходит народ, рушатся любые режимы.

МЫ отправлялись в страну в те самые дни, когда информационных сообщений о Сирии было особенно много. Их заголовки и тексты не оставляли ни малейшего сомнения в том, что осточертевший людям режим рухнет со дня на день. Да и как иначе, если в ход пошли такие выражения, как «охваченная массовыми волнениями страна» и «вооруженное восстание». В общем, мы потирали руки и готовились стать свидетелями революции в одной из ключевых стран арабского мира.

Первое разочарование настигло уже в день прилета. Многие улицы Дамаска были перекрыты полицией: десятки тысяч людей несли по городу огромный, чуть ли не трехкилометровый государственный флаг, выражая таким образом солидарность с президентом Башаром Асадом. «Ну-ну, — подумали мы. — Знаем мы эти демонстрации с имитацией народной инициативы — самих сколько раз сгоняли на всякие там парады и митинги». Но подобные акции проходили в разных городах Сирии практически ежедневно, и с каждым днем иронии у нас становилось все меньше, пока наконец до нас не дошло: да ведь они на самом деле за Асада! Можно согнать на площадь несколько тысяч человек, но нельзя заставить их кричать до хрипоты, танцевать, взявшись за руки и таскать с собой на митинги детей. Нельзя заставить людей с утра до поздней ночи носиться на машинах и мотоциклах, распевая патриотические песни, как и нереально заставить хозяев каждой третьей квартиры или дома вывешивать с балконов национальные флаги.

 

ОСТАВЬТЕ НАС В ПОКОЕ!

Самой показательной была реакция тех, кто в митингах не участвовал, например, водителей такси и автобусов, а также их пассажиров. Они часами стояли в огромных пробках и наверняка отчаянно опаздывали. Но при этом ни один человек не выказывал даже признаков недовольства или раздражения — наоборот, люди высовывались из окон и выкрикивали слова поддержки или просто молча улыбались. Даже обладая самым воспаленным воображением, трудно представить, что к каждому горожанину прикреплен сирийский чекист, который следит за тем, чтобы объект вел себя правильно.

Не всегда акции проходили в форме шествий. Например, в Тартусе (портовый город на Средиземном море) толпа собралась под часами в городском сквере и после непродолжительных переговоров с дорожной полицией развернула нечто похожее на огромный рулон полотна, на котором все желающие ставили свои имена, подписи и персональные идентификационные номера.

— Мы собрали единомышленников через Facebook, — рассказала девушка в камуфляжных штанах и футболке. — Расписываемся под требованиями сирийского народа к Башару Асаду: немедленно навести порядок, задействовав, если понадобится, армию и строго наказать террористов.

Под «террористами» девушка подразумевает тех, кто стреляет в полицейских и солдат, провоцируя столкновения. Подобные стычки время от времени вспыхивают в самых разных городах Сирии, в результате погибли 1300 человек — главным образом стражей порядка и военных. Это по официальным данным, но говорят, что на самом деле погибших раза в полтора больше. Сначала под обращением к президенту подписывалась почти исключительно молодежь, потом стали подходить люди всех возрастов.

— Пусть нас оставят в покое! — сказал Хамид, который представился как преподаватель французского языка. — Мы не хотим, чтобы нам приносили демократию извне и не хотим гражданской войны. Еще мы не желаем, чтобы у нас в стране хозяйничали фундаменталисты. Они не имеют ничего общего с исламом, послушать их, так всех женщин, которые носят короткие юбки и брюки, нужно казнить.

Хамид обвел рукой толпу в сквере и пожал плечами. Получалось, что казнить пришлось бы чуть ли не половину собрав шихся.

Люди, которых в Сирии называют террористами, а во многих СМИ «вооруженной оппозицией», вместо того чтобы расшатать режим, добились диаметрально противоположного результата. По стране прокатилась мощная волна выступлений за президента и за то, чтобы армия железной рукой навела порядок.

Ничего необычного в такой реакции нет. Рядом Ирак, который уже осчастливили привезенной демократией и уже практически разделили на курдскую, шиитскую и суннитскую зоны. Тогда, в 2003 году, многие в Ираке надеялись, что вот, мол, придут американцы и устроят им жизнь, как в Америке. В Сирии подобных надежд никто не питает: Ирак, как уже было сказано, рядом. Багдад больше не соперничает с Дамаском за первенство в арабском мире — некому соперничать. Плюс полтора миллиона беженцев из Ирака, правда, большая часть из них рассосалась по разным странам, но 300 тысяч по-прежнему живут в Сирии. Но все же: раз есть жертвы, значит, получается, что с полицией и армией кто-то воюет. Кто?

 

ДЖИСР АЛЬ-ШУГУР

Так называется небольшой город на самой границе с Турцией. Это имя собственное обошло все мировые издания в связи с трагическими событиями, произошедшими здесь в начале июня. Тогда были убиты 120 работников государственных органов, главным образом полицейских и сотрудников госбезопасности.

По одной версии было так: вооруженные оппозиционеры взяли под контроль город и удерживали его до подхода правительственных войск, при приближении которых местные жители разбежались кто куда, но в основном в сторону турецкой границы. Сейчас город якобы совершенно обезлюдел, потому что люди боятся возвращаться из страха перед армией. При этом выдвигалось даже предположение о том, что эти 120 человек были сирийскими солдатами, убитыми спецслужбами за отказ стрелять в восставший народ.

Мы приехали в Джиср альШугур в день, когда военные и сотрудники Сирийского Красного Полумесяца раскапывали уже третье по счету массовое захоронение, обнаруженное в окрестностях города. Их местонахождение стало известно от пленных боевиков. Военные пригласили членов дипкорпуса и журналистов, но их было не очень много.

Оставив машину на шоссе, мы некоторое время идем по грунтовой дороге, ведущей через оливковый сад. Минут через десять мы у цели: обычная стихийная мусорная свалка, каких много в окрестностях самых разных городов. Всем раздали маски, которые имели скорее психологическое значение. Когда бульдозер начал раскапывать мусор, запах стал невыносимым. Полуразложившиеся тела и их куски были спрессованы так, что солдаты растаскивали их и укладывали на куски брезента. Кто-то упал в обморок, нескольких стошнило. На этой свалке нашли 20 человек. Как сказал сирийский военный, с которым мы познакомились в городе, по неофициальной информации в Джиср аль-Шугуре погибли не 120, а 160 или даже 180 человек. Большинство найденных тел уже идентифицировали — это действительно сотрудники правоохранительных органов. Офицер провел сначала в здание местного отделения банка, где все было, как всегда в период обострения борьбы за справедливость: раскуроченный банкомат, взломанные в поисках денег сейфы и ящики столов, изуродованная мебель. Потом зашли в здание суда и прокуратуры, где были полностью сожжены архивы, что понятно: многие из восставших — люди судимые. Сильнее всего пострадало здание местного управления госбезопасности, бой за которое шел 48 часов. Военные рассказали, что его защищали 80 человек, все они погибли. Нападавших было примерно 800, плюс каждые два часа подтягивались свежие силы. Им удалось ворваться в здание только после того, как они взорвали рядом с ним бочку с динамитом, которая разрушила стену.

Стены многих помещений забрызганы кровью, в закутке одной из комнат убитых и раненых просто рубили на куски топором. В этом месте засохшей крови было столько, что она покрывала пол, как бурая почва. Единственным целым предметом в бывшем управлении была корзина для мусора, привязанная к дереву во дворе. На корзине было написано: «Ваша чистота — от вашей веры».

Сообщения о том, что в городе не осталось жителей и что военные применяли артиллерию с танками, не соответствуют действительности. Разрушений мы не видели, и людей на улицах довольно много, хотя некоторые действительно еще не вернулись. Один парень рассказал, что возвратился домой три дня назад, а бежал вместе с семьей, когда боевики стали стрелять во все стороны, словно нарочно вынуждая людей покинуть город. Кем были эти боевики и откуда они пришли, он не знает.

— Часть из них — сирийцы из Джиср аль-Шугура и окрестных деревень, например из Хатай-Хасанья, что на самой границе, но очень многие пришли со стороны Турции, — сказал православный священник отец Жорж. — За несколько дней до нападения в городе появилось много незнакомых людей, и я точно знаю, что у многих из них были сотовые телефоны с турецкими сим-картами. Думаю, спецслужбы имели какую-то информацию и готовились принять меры, но боевики ударили первыми. Сирийские христиане составляют более десяти процентов населения страны, церкви есть в каждом городе, есть целые христианские районы и деревни. В Джиср аль-Шугуре население смешанное.

— Религия — это личное дело каждого, — сказал отец Жорж. — Но у всех нас есть и общая религия — Сирия.

Все горожане, с кем довелось беседовать, разговоры о том, что армия проводит карательные операции против мирных жителей, считают бредом. Скорее всего, они говорили правду: когда население боится солдат, то это бросается в глаза.

Здесь — ничего похожего. Ну ходят по городу солдаты, а на въезде стоят танки — так ведь время вон какое!

 

ВЗГЛЯД ИЗ СИРИИ: В ОКРУЖЕНИИ ВРАГОВ

Как известно, государства, как люди, — часто имеют несовпадающие интересы. Большинство сирийцев основной причиной нынешних проблем считают фактор Израиля и вмешательство извне. В кратком изложении эта точка зрения звучит примерно так: Сирия — кость в горле Израиля, и все, что сейчас происходит, — это попытка максимально ослабить страну, а в идеале вообще разделить наподобие Ирака. Еще Сирия — единственный союзник Ирана. От сирийского руководства требуют, чтобы оно свело к минимуму отношения с Тегераном и перестало поддерживать «Хезболлу». Однако если Сирия пойдет на это, то лишится козырных карт и приблизит гражданскую войну и распад государства. Чем гражданская война, думают многие, лучше уж война с Израилем. Скорее всего, так считают не только рядовые граждане Сирии — недаром американцы направили в Восточное Средиземноморье сразу два флота. — К большому сожалению, — сказал дивизионный генерал, с которым мы познакомились в Джиср аль-Шугуре, — у нас в стране пытаются вызвать противостояние по религиозному признаку. Для этого используют различные фундаменталистские группировки, в том числе известную организацию «Братья-мусульмане» со штабквартирой в Лондоне. Все захваченные в плен экстремисты говорят, что каждому платили по 10—20 долларов за участие в демонстрациях. Тем, кто перешел в Турцию, платят по 50 долларов на каждого члена семьи, чтобы создать видимость гуманитарной катастрофы. Правда, безуспешно: на турецкой стороне находятся менее 10 тысяч человек, вместо 150 тысяч, как ожидали боевики. Обстановка действительно сложная, но я уверен, что нам удастся навести порядок. Инициатива уже в наших руках.

По словам генерала, среди задержанных боевиков есть иностранцы — в основном граждане различных арабских стран. Среди снайперов много иракцев. Что касается сирийских граждан, участвовавших в уличных акциях, то это главным образом маргинализированная молодежь до 30 лет, в том числе судимые и находящиеся в розыске лица. Известный на Ближнем Востоке специалист в области международных отношений профессор Дамасского университета доктор Бассам Абу Абдулла считает, что в сирийских событиях принимали участие сразу несколько игроков:

— Интересы безопасности Израиля требуют, чтобы вокруг него находились мелкие псевдогосударственные образования, находящиеся в состоянии постоянного конфликта друг с другом. США также желают гегемонии Израиля на Ближнем Востоке, к тому же если Сирия перестанет существовать как единое и сильное государство, то Иран остается вообще без союзников.

— Другой важный фактор — это Турция, — продолжает профессор. — Региональная держава с просыпающимися имперскими амбициями, она к тому же является инструментом США в регионе. Неслучайно ведь боевики пришли в Джиср аль-Шугур со стороны Турции, которая предоставила им коридор. Вообразите, что все прошло по другому сценарию. Сотни тысяч беженцев, гуманитарная катастрофа, нестабильность на границе. И тогда под предлогом поддержания порядка турки создают на севере Сирии так называемую буферную зону (наподобие той, что на севере Ирака), откуда уже никогда не уйдут.

— И, наконец, Саудовская Аравия, Катар и некоторые другие страны Персидского залива. Это ведь их деньгами расплачиваются с экстремистами в Сирии. Знаете, сколько стоила секунда «правильного» телефонного комментария для Аль-Джазиры? Тысячу долларов! Человеку выдавался специальный телефон, в нужное время ему звонили, и он рассказывал о зверствах режима. Я вот, например, ни разу не смог до них дозвониться по номеру для обратной связи, хотя пытался много раз. Против Сирии работают 13 саудовских спутниковых канала, три из них чисто религиозные. Они транслируют такое, что создается полная иллюзия Средневековья. Прямые подстрекательства к убийствам шиитов и алавитов, постоянные призывы к джихаду. — В Саудовской Аравии, где экстремизм стал государственной идеологией, прекрасно понимают, что американцы рано или поздно возьмутся и за них. Естественно, что для них лучше поздно, чем рано, — вот они и исполняют волю Вашингтона. К тому же саудовцам (Саудовская Аравия — суннитская страна) очень не хочется реализации проекта, известного как «шиитский полумесяц», куда помимо Ирана гипотетически может войти шиитская часть населения Бахрейна, Кувейта, Ирака, Сирии и Ливана.

 

ВЗГЛЯД НА СИРИЮ: РАБОТА НАД ОШИБКАМИ

Массовый характер выступлений в поддержку президента вовсе не означает, что люди довольны проводимой им политикой. Они не желают и боятся иностранного вмешательства и гражданской войны — это чистая правда. Но и оппозиционные настроения значительной части сирийцев — неопровержимый тоже факт.

Например, доктор Бассам тоже называет себя оппозиционером. — Когда Башар Асад пришел к власти, он оказался в окружении, доставшемся ему в наследство от отца, президента Хафиза Асада. Молодой лев («асад» в переводе с арабского означает «лев». — Прим. авт.) в окружении старых волков. Он хотел и хочет изменить страну, но много ли можно сделать с кадрами, которым по 80 лет? Да, нам нужны перемены, нужна молодая кровь в политике и экономике, нужна многопартийность и независимые СМИ, но мы не хотим, чтобы нам, как иракцам, завозили демократию из-за океана.

В принципе проблемы Сирии и многих других арабских стран очень похожи: отсутствие политических свобод и независимых СМИ, ну и, конечно, коррупция. После начала волнений Башар Асад сделал серьезные уступки оппозиции: на свободу были выпущены все политзаключенные, началось обсуждение законов о многопартийности и СМИ, которые должны быть приняты максимум до конца этого года. Другой парадокс. Можно с высокой долей вероятности утверждать, что если бы молодой Асад пошел на подобные шаги сразу после прихода к власти, Сирия могла бы запросто пойти вразнос. Так часто бывает, когда страну, которую долгие годы держали в ежовых рукавицах, отпускают на все четыре стороны. Да и с самим президентом — с учетом его окружения — могло произойти все что угодно.

При Хафизе Асаде религия в Сирии находилась примерно в том же положении, что и в СССР, если не хуже. Башар отпустил вожжи — в результате немедленно подняли голову загнанные в глубокое подполье радикальные группы, такие, например, как «Братья-мусульмане». Здесь нужно оговориться: сирийские БМ в отличие от египетских с их просветительским уклоном и тем более иорданских, сформировавших даже парламентскую партию, отличаются на самом деле крайними взглядами.

Одновременно все громче стали звучать голоса, обвиняющие правительство в притеснениях по религиозному признаку и засилье во власти и армии алавитов. Еще одна справка: сунниты составляют около 70 процентов населения страны, остальные 30 приходятся примерно поровну на шиитов, христиан и алавитов — ветвь в исламе, наиболее близкую шиизму.

До прихода к власти Хафиза Асада (начало 1970-х годов) алавиты были угнетенным меньшинством, рассказывают, что их не только не принимали на учебу в вузы — им даже запрещали ходить по тротуарам.

После очередного переворота (а они тогда случались в Сирии чуть ли не с периодичностью времен года) президентом стал алавит Асад-старший, и его единоверцы стали равноправными гражданами. Алавиты в подавляющем большинстве были бедными людьми и не могли платить за учебу в университетах, зато они охотно поступали в военные училища, в которых обучение было бесплатным, и после выпуска молодых лейтенантов ожидала престижная служба на полном гособеспечении.

Так что офицерский корпус Сирии состоит большей частью из алавитов именно по этой причине. Что же касается правительства, то алавитов среди членов кабинета всего трое, то есть они представлены пропорционально их общей численности в стране. А вообще разговоры на тему «суннит-шиит-алавит» в Сирии не очень любят. По крайней мере нормальные люди (а мы в основном общались именно с ними) откровенно морщились, когда мы их спрашивали, кто они по вере. Типичный ответ звучал так: «Я сириец и он сириец — это самое главное. Он может молиться хоть стене — это его личное дело».

Однако недовольные властью есть в любом обществе, и уж тем более в сирийском, находящемся в переходном состоянии. Опасность момента как раз и заключается в том, что попытки направить стихийное недовольство людей в религиозное русло могут привести к гражданской войне — как в Ливане или Ираке. Не раз и не два приходилось слышать мнение, что Башар Асад напрасно выпустил из тюрем членов организации «Братья-мусульмане», так как многие из них восприняли этот жест как признак слабости президента и наверняка будут продолжать свою деятельность.

Сейчас то, что называется сирийской оппозицией, представляет собой странноватую компанию, состоящую из живущих на Западе либеральных критиков режима и базирующихся там же исламских радикалов.

 

РЕВОЛЮЦИЯ НА ДИВАНЕ

Саиб Фаллух тоже оппозиционер, с той разницей, что живет в Сирии. Его взгляды хорошо известны там, где положено все знать, поэтому проблемы с властями у него случались не раз и не два. Первые в Сирии демонстрации оппозиции прошли в марте в городе Дара на юге страны. Саиб принимал участие в тех событиях.

— Все началось с того, что несколько подростков написали на стене нецензурные слова в адрес президента, а полицейские их нашли и жестоко избили. Люди возмутились и вышли на улицу.

Я и мои единомышленники были в их числе: мы требовали прекратить полицейский произвол и дать народу свободу. Так продолжалось несколько дней, а потом среди демонстрантов появились люди, которые стали призывать к насилию и стрелять из толпы в полицейских. Некоторых я знал, это были местные хулиганы и люди, отсидевшие в тюрьмах, другие были явно не из наших мест. Дара — маленький город, и все у нас скоро узнали, что провокаторам платили деньги, они и сами этим хвастались.

— Так дело не пойдет, подумал я тогда, нас явно толкают к большой крови, и в таких демонстрациях я не участвую. Так же решили и все мои единомышленники. Мы вышли требовать конструктивного диалога с властью, а не гражданской войны. Где я буду пользоваться демократическими свободами, если перестанет существовать моя страна?

— Сирия стоит на пороге больших перемен. Если на самом деле будут приняты законы о свободе СМИ и многопартийности, то наша цель достигнута. Президент уже пошел навстречу основным нашим требованиям, и надо дать ему время выполнить свои обещания. Ни в коем случае нельзя раскачивать лодку, чем занимается так называемая оппозиция за рубежом. Кстати, если вам интересно: те полицейские из Дара, которые избили подростков, а также их начальник уже сидят в тюрьме.

Сейчас акции протеста в Сирии не носят массового характера и происходят в основном по пятницам, после молитвы, когда площади и улицы перед мечетями заполнены верующими. Какое-то непродолжительное время толпа выкрикивает антиправительственные лозунги, после чего быстро рассасывается. Иногда снайперы, сидящие на минаретах и крышах домов, стреляют в полицейских и солдат, как это было 17 июня в городе Хомс, когда после пятничного намаза были застрелены шесть человек.

В этом же городе на следующий день, примерно в полночь, мы услышали громкие крики, доносившиеся с улицы. Впечатление было такое, что по городу под предводительством нескольких взрослых ходит толпа орущих детей. Сначала мужчина выкрикивал: «Господь велик! К джихаду!», потом эти же слова подхватывали детские голоса.

В надежде увидеть демонстрацию мы вышли из отеля и направились было в сторону, откуда доносились крики, как вдруг услышали призыв к джихаду, раздавшийся чуть ли не над ухом. На балконе дома (в Москве дома такого типа называются элитными) сидел благообразного вида старец и тоже вопил, причем в полном одиночестве. Революционернадомник, очень удобно.

— Вы напрасно идете, — сказал вышедший на крики охранник отеля. — Они кричат из окон, а ветер разносит голоса по всему городу. Каждую ночь одно и то же. Ровно в полночь начинают орать, вон как этот на балконе, а через полчаса все стихает.

И, словно в подтверждение слов охранника, хор мальчиков внезапно стих, вместе с ним умолк, как выключенный, старик из элитного дома, и наступила тишина — как и положено в приличном городе после полуночи.

 

ВЕЛИКАЯ СИЛА СЛОВА

— Разве так делают революции? — возмущался наш друг Акрам, инженер-нефтяник из Дамаска. — Не нравится режим — выходи на улицу, иди на площадь и стой там, пока режим не рухнет! Вот как в Тунисе, Египте или Йемене. А это что такое: в пятницу поорали возле мечети, через полчаса разбежались по домам и потом всю неделю живут как ни в чем не бывало! Это, наверное, чтобы Аль-Джазира могла передать, что у нас массовые волнения…

Акрам рассказывал, что многие арабские телеканалы часто показывают события в Сирии, используя совсем не сирийские съемки. То солдаты, которые издеваются над населением, одеты в кроссовки, чего здесь не встретишь, то номерные знаки машин совсем не сирийские, то используются кадры, сделанные камерой мобильника, а на них вообще не разобрать, в Сирии это снимали или в Египте.

Однажды после обеда, когда мы мирно пили чай в старом городе, позвонил Акрам и сказал, что бегущая строка на АльДжазире сообщает о волнениях в старой части Дамаска. А поскольку была пятница — день, как известно, особенно революционный, то мы, бросив чаепитие, честно сделали круг по старым кварталам. Никого. Только на площади у мечети Омейядов мальчишки гоняли голубей, да несколько мужиков дремали под высокими стенами, прячась в их тени от солнца.

За неделю пребывания в Сирии случились еще два подобных конфуза. В первый раз сообщили о беспорядках на улице Аль Мейдан в Дамаске — там расположены мясные лавки, где продают вкуснейшую баранину, и ресторанчики, в одном из которых мы как раз обедали и, видимо, так увлеклись, что не заметили ничего необычного.

Во второй — той же бегущей строкой (и со ссылкой на очевидцев) передали, что сирийские военные корабли стреляют по Латакии. Как на грех именно в тот день мы находились в этом замечательном городе — и не только не услышали грохота корабельных пушек, но и вообще не заметили ничего необычного. Кроме разве что безлюдья отелей и пустоты ресторанов на набережной, в которых в это время года принято заказывать столики чуть ли не за несколько дней. Хозяин одного рыбного заведения грустно поведал, что в прошлом году он только в мае заработал 10 тысяч долларов прибыли.

Так что понятно, почему в Сирии не любят иностранные СМИ. Особенно достается АльДжазире, логотип которой красуется на многих мусорных баках и на асфальте у входа в общественные туалеты. Многие подчеркнуто коверкают название телеканала, произнося его как Аль-Ханзира («джазира» означает «остров», «ханзира» — «свинья»).

 

ПОСЛЕДНИЙ ОПЛОТ

Сирия — единственная страна региона, где Москва попрежнему сохраняет позиции. Это крупнейший импортер российского оружия и боевой техники, к тому же в сирийском порту Тартус находится пункт материально-технического обеспечения флота — единственная опорная точка ВМФ РФ на Средиземном море.

Кроме этого, наши страны связывает целый ряд действующих и перспективных проектов чисто гражданского характера. Российские компании давно и активно участвуют в создании и эксплуатации инфраструктуры, связанной с добычей и транспортировкой нефти, а в ближайшем будущем, возможно, займутся еще и добычей газа.

Доказанные запасы природного газа на сирийском шельфе составляют порядка 240 млрд кубометров (43-е место в мире) — не Уренгой, конечно, но хватит надолго. Интерес к проекту проявляют многие компании, но, как сказал в интервью «Однако» генеральный директор Сирийской компании по транспортировке нефти (SCOT) Номир Махлуф, сирийцы предпочтут россиян.

После того как руководство РФ сделало ряд заявлений о том, что не поддержит резолюцию по Сирии в Совете Безопасности ООН, во многих сирийских городах прошли демонстрации, на одну из которых мы попали. Люди кричали «Спасибо, Россия!» и просили передать привет Москве.

Перед этим почти все сирийцы, с которыми мы встречались, обязательно спрашивали: как по-нашему, сдаст их Москва или не сдаст? А если сдаст, то когда и на каких условиях? Если сдаст, будет война. А после того как закончат с Сирией, возьмутся за Россию. Имейте в виду, говорили нам, Северный Кавказ точно отнимут. Республики станут государствами, которые будут постоянно воевать друг с другом — денег на это дело спонсоры не пожалеют. Сирийцы все еще любят Россию. Это даже немного странно, когда люди противоположных политических взглядов сходятся в одном мнении. Оппозиционер и сторонник многопартийности Саиб Фаллух считает, что максимальное российское присутствие отвечает сирийским национальным интересам. То же самое говорил бывший полковник госбезопасности, а ныне бизнесмен Ахмад Ваккаф. Он убежден, что следует открыть Сирию для россиян, обеспечив им преференции для ведения бизнеса, инвестиций и пр. Еще Ахмад очень уважает Сталина и говорит, что именно такая личность нужна сейчас его стране.

Но больше всех удивил человек, который заговорил с нами в Джиср аль-Шугуре. Мужчина старше средних лет, явно не военный и не чиновник. Услышав, что мы из России, он вдруг низко поклонился и молча пошел дальше.

***

Источник — Однако