Этнические меньшинства в ливийском кофликте

Туареги поддержали Каддафи, амазиги — оппозицию.

Интересы туарегов также всегда были ориентированы на юг — в отличие от амазигов, учившихся в Европе и постоянно сверяющих свои действия с Парижем. Поэтому переход туарегов на сторону Каддафи был закономерным. Насколько эффективны будут действия кочевых «диких дивизий» туарегов против «городской герильи» амазигов без поддержки ливийской авиации, пока неизвестно. Однако туареги имеют численный перевес и более стройную социальную организацию, что полезно не только в войне, но и с точки зрения политической поддержки режима, и это играет на руку Каддафи.

Восстание в Ливии и последующая бомбардировка НАТО вскрыли неоднородность ливийского общества. Со времен военного переворота 1969 года Ливия никогда не стремилась к своему собственному национальному проекту, поэтому сохранилась практически неизменной этническая разобщенность страны, а сами этнические группы начали преследовать свои собственные интересы в конфликте: одни заняли лоялистскую позицию, другие решили примкнуть к оппозиции в поисках собственной выгоды.

Наиболее инертным оказался народ тубу, один из самых выносливых народов Африки. Населяющие пустыни юго-востока страны полукочевые племена, сочетающие кочевое скотоводство, собирательство и земледелие, всегда были в стороне от завоеваний. Египтяне, берберы, византийцы и арабы не вмешивались в размеренную жизнь этого негроидного этноса, не пытались навязывать свою цивилизацию и приобщить к технологическим новшествам племена тубу. Несмотря на то, что чадские собратья активно участвуют в политической жизни своей страны, и некоторые лидеры племен тубу были президентами Чада, ливийские полукочевники всегда игнорировали политическую борьбу в Ливии. Ливийский конфликт также не коснулся негров.

Этого нельзя сказать о берберах, принявших активное участие в ливийской гражданской войне. Распространение среди берберов традиционного образа жизни с развитыми родственно-племенными связями и обычаями кровной мести, стало почвой для массового включения берберов в гражданскую войну в Ливии.
Берберский вопрос и европейский контекст для Магриба

Коренным населением стран Северной Африки являются берберы, представленные десятками различных этнических групп, расселившихся по Марокко, Алжиру, Тунису, Ливии, Нигеру, Мали, Египту. Крупные диаспоры берберов есть во Франции, Испании, Голландии.

Несмотря на различные языки, генетически родственные семитским, в расовом отношении берберы относятся к южным европеоидам. Арабские завоевания в Магрибе не сильно изменили расовую картину, однако в значительной степени повлияли на культуру аборигенного населения. К VIII веку численность арабских завоевателей составила всего 2% от всего населения средиземноморского побережья Африки, однако активное распространение ислама среди язычников, а также оседлого образа жизни вскоре привели к тому, что подавляющее большинство населения обрело арабо-мусульманскую идентичность. В настоящее время можно услышать утверждения, что все население Северной Африки — это берберы разной степени арабизации. У ливийского лидера, как и у большинства правителей Магриба есть берберские корни, которыми гордится правящий класс.

В прошлом берберы имели несколько своих государств, в частности, Маринидское, Зайянидское и Хафсидское государства, почти полностью совпадающие в своих границах с современными Марокко, Алжиром и Тунисом. Последний оплот берберской государственности — конфедеративная республика Риф — созданная после победы при Анвале в 1921 году, была упразднена через 5 лет с вторжением в республику 250-тысячной испано-французской армии во главе с маршалом Петеном и применением химического оружия. В случае с Ливией, берберы также являются «титульной нацией», так как страна берет название от одного из этнонимов берберского племени — ливов.

Несмотря на огромный вклад берберов в политическую жизнь стран арабской Африки, их неарабизированные племена не имеют политической, а местами и культурной автономии, хотя и являются крупнейшим этническим меньшинством. Все попытки обрести автономию жестоко подавлялись.

Так в частности, Франция, завоевав в 1830 году Алжир, а затем Марокко и Тунис, предоставила берберам возможность обучаться на своем языке, в отношении них применялись иные правовые процедуры, чем к арабам, однако через эти школы навязывались католицизм и западный тип мышления, чтобы евро-берберская идентичность сыграла свою роль на случай арабских восстаний в колонии. Это привело к тому, что Фронт национального освобождения Алжира возглавили берберы, недовольные политикой ассимиляции.

Освободившиеся страны Магриба брали курс на арабизацию. И хотя берберский вопрос характерен практически всем странам Северной Африки, решался он везде по-разному. Несмотря на широкие права берберов в Марокко, возможность издавать литературу на берберском языке, вести радио- и телепередачи, эта страна столкнулась с многочисленными берберскими мятежами в первые годы независимости (1956-1970). Берберские горцы не желали признавать власть арабской элиты Марокко. Сняли «берберский вопрос» широкие назначения берберов на руководящие государственные и военные должности. В настоящее время Марокко проводит очень гибкую национальную политику, сочетающую династические, элитарные элементы с политикой субсидиарности и мультикультурализма.

В Тунисе берберские племена составляют 1%. Они восприняли городской образ жизни и практически полностью ассимилировались.

В Алжире берберский вопрос встал особенно остро. В 90-е годы в четырех районах страны активизировался Фронт освобождения берберских племен в странах Магриба, созданный в Париже и ставящий своей целью самоопределение берберов, а фактически осуществлял давление на североафриканские государства, содействуя интересам стран ЕС (прежде всего — Франции) в регионе. Кульминацией берберского движения стали повсеместные «лезгинки» — умышленно демонстрационное исполнение берберских танцев и песен на улицах Алжира — а также акты неповиновения и столкновения, получившие название «берберская весна». Президент Алжира в 1991-1992 году пошел на ряд уступок берберским студентам и смягчил политику арабизации, допустив преподавание берберской культуры в вузы страны.

Берберское движение имело и социально-политическое измерение: оно отображало конфликт между молодыми политиками «из глубинки» и берберской интеллигенцией, стоящей на франкофонских позициях. Эти принципы лежали в основе требований независимости от Алжира. Центром сопротивления была гористая область Алжира под названием Большая Кабилия.

С января 1992 году Алжир находился в состоянии чрезвычайного положения, поскольку исламисты, победившие на выборах 1991 года, начали войну с интеллигенцией французской школы, то есть берберами, превратив Большую Кабилию в сопротивляющуюся территорию, которая боролась за широкую автономию и должна была вернуться под власть исламистов. Попытки противопоставления исламистов и берберов характерны всем политическим элитам Магриба, так как берберы показали удивительную невосприимчивость к идеям политического ислама.

4 сентября 1995 году проходит Всемирный конгресс амазиг (берберов), организованный не без помощи официального Парижа. Цель конгресса — добиться максимальных политических и социально-экономических прав для берберских меньшинств во всех странах их проживания. Это придало новый импульс обострению берберского вопроса в Магрибе, но, прежде всего, в Алжире. Францию интересовал доступ к нефтяным залежам в алжирских провинциях Тизи-Узу и Беждая, составляющих исторический район Большой Кабилии. Сейчас очевидно, что Францию интересовали и нефтяные районы Ливии, контроль над которыми могли взять ливийские амазиги.

В ответ консервативные круги Алжира ужесточают политику арабизации и исламизации, что порождает радикальные берберские движения — Альянс за свободную Кабилию и Вооруженное берберское движение. В 2001 году против массовых выступлений берберов власти применяют силу, по официальным данным погибает 60 человек. Алжирские власти начинают репрессии против берберских радикалов, многие берберы бегут в Ливию, опасаясь репрессий.

 

Амазиги выступили на стороне ливийской оппозиции

В Джамахирии берберы представлены двумя многочисленными этническими группами, составляющими в общей сложности около 10% населения страны. Сама форма общественного устройства Ливии не подразумевала какой бы то ни было национальной политики, однако в самом слове «джамахирия» содержится корень «народы» во множественном числе.

Амазиги, одно из племен берберов, проживают компактно к западу от Триполи в районе города Эз-Завия. Деятельность Всемирного конгресса амазиг в среде североливийских берберов заключалась не только в развитии языка и культуры, но и включала в себя политическую пропаганду. Кадровое усиление ячейки конгресса в Ливии произошло после событий в 2001 году в Алжире, когда в Ливию приехали берберские беженцы из Большой Кабилии, обладающие опытом активного вооруженного сопротивления.

По каналам ВКА в Ливию также приезжали агенты европейских и израильской разведок. Так ливийское Агентства внешней безопасности 11 января 2011 года заявило об аресте двух ливийцев берберского происхождения, арест был связан с обвинениями в шпионской деятельности. Как утверждалось в коммюнике АВБ, они обвиняются в «шпионаже в интересах одной из зарубежных разведывательных служб». Такие аресты проходили регулярно.

16 марта в городах Эз-Зинтан и Эр-Рагуб в области Джебель аль-Гарби на западе страны начинаются берберские выступления, которые с первого же дня восстания солидаризовались с оппозицией. Многие вожди амазигов сами принимал активное участие в деятельности ячейки ВКА на территории Ливии, их эмиссары регулярно посещали центр ВКА в Париже. Спустя два дня ливийские ВВС начали бомбардировку городов, ослабив берберский мятеж.

Родственные частично ассимилированные племена амазигов на востоке страны — дарса, фавахир и другие — имеют претензии к Каддафи в той части, что их территория не финансируется, а власти озабочены только развитием нефтяной отрасли. Они ограничиваются точечными выступлениями и пассивным сопротивлением. Из-за нечеткой арабо-берберской идентичности, малой плотности населения, низкой урбанизации, а также удаленности от Типоли, ВКА не проводил в восточных провинциях столь тщательной подготовительной работы.

 

Туареги взяли сторону Каддафи

Абсолютно противоположную позицию заняли туареги, берберский этнос, расселенный на юге и юго-западе страны — от города Гадамес до Гата — населяющий плато Тингерт и запад провинции Идехан-Убари. С самого начала гражданской войны они заявили о поддержке режима Каддафи, а 6 марта начали активно пополнять ряды лоялистов.

Западные СМИ активно определяли туарегов как наемников, однако это не совсем верно. Туареги в отличие от земледельцев-амазигов кочевой народ, являющийся со Средних веков оператором транссахарской торговли. Используя кланово-племенные и родственные связи, туареги могут осуществлять обмен товарами и человеческими ресурсами между Ливией, Мали, Нигером, Алжиром и Буркина-Фасо. Многие туареги имеют родственников в других странах, могут длительное время пребывать в любой из стран, беспрепятственно перемещаться, не платить налогов и не вступать в правовые отношения с данными государствами, поэтому подданство, гражданство и наемничество в ситуации с туарегами не имеют того смысла, которым наделяет эти слова европейские правоведы.

В начале марта стало известно о 40 грузовиках, движущихся в Ливию через Алжир (традиционным торговым путем туарегов), а также о том, что район Кидал в Мали покинули за последнюю неделю 2300 человек, направившихся в Ливию.

Муаммар Каддафи уделял много внимания проблемам туарегов, поэтому привлечение южных берберов к подавлению восстания стало возможно не только благодаря раздаче денег, но и давним личным связям полковника с племенными туарегскими вождями. В 70-е годы из туарегов было создано мобильное военизированное подразделение, которое подчинялось лично Каддафи и выполняло поставленные задачи в Чаде, Судане и Ливане, после упразднения легиона в 80-е годы берберские военные стали элитой вооруженных сил Ливии. Во время засухи туареги получали гуманитарную помощь, благодаря панафриканской политике лидера Джамахирии туареги получили возможность беспрепятственного перемещения и торговли в ряде стран, а в некоторых странах даже получили дополнительные права и торговые привилегии (Нигер, Мали). Во многом благодаря поддержке туарегов со стороны руководства Ливии, деятельность ВКА не имела среди них ощутимых успехов. Интересы туарегов также всегда были ориентированы на юг в отличие от амазигов, учившихся в Европе и постоянно сверяющих свои действия с Парижем. Поэтому переход туарегов на сторону Каддафи был закономерным.

Насколько эффективны будут действия кочевых «диких дивизий» туарегов против «городской герильи» амазигов без поддержки ливийской авиации, пока неизвестно. Однако туареги имеют численный перевес и более стройную социальную организацию, что полезно не только в войне, но и с точки зрения политической поддержки режима, и это играет на руку Каддафи.

***

Источник — https://win.ru/win/6874.phtml