Я ветеран Ирака и хочу умереть

   «Кэри, я пишу вам в надежде, что смогу найти выход», — так начиналось письмо, пришедшее в редакцию одного американского интернет-издания. Журналисту Кэри Теннису, ведущему колонку советов, доводилось читать самые разные послания, но это, от отчаявшегося ветерана иракской войны, оказалось, пожалуй, самым страшным. Вот переписка солдата и Кэри.

«Кэри, я пишу вам в надежде, что смогу найти выход. Вы кажетесь мне голосом здравого смысла, и прежде чем рассказать свою историю, я хочу поблагодарить вас за ту помощь, которую вы оказываете людям. Я знаю, что иногда это кажется непосильной ношей — брать на себя так много и иметь дело с таким количеством боли. Я представляю, каково это. 

Я хочу умереть, потому что не могу обуздать свою страсть к насильственной порнографии, детскому порно, а также рассказам и фотографиям такого же характера. Мне жутко стыдно из-за того, что я смотрю на все это и впускаю это внутрь себя. Это не единственная причина, по которой я себя ненавижу. 

С 2003 по 2008 год я служил в армии. Еще будучи школьником, я изнасиловал свою подругу, с которой мы учились в одном классе. Меня публично пристыдили, но одноклассница по какой-то причине не стала заявлять на меня. Это был первый раз, когда я коснулся обнаженной женщины. 

После этого случая я думал, что моя жизнь кончена. Я подумывал о самоубийстве, но не осмелился сделать этого по ряду причин. В то время я узнал об идеях реинкарнации, поэтому решил, что меня послали на эту планету для того, чтобы я чему-то научился, а если бы я покончил с собой, мне бы попросту пришлось пройти те же самые уроки, но уже в другой жизни. Думаю, это единственная причина, по которой я смог вынести столько боли, сколько досталось мне за всю мою жизнь. С тех прошло уже много лет, и боль от этих вспоминаний несколько уменьшилась, но, когда я описываю их, картины прошлого снова встают у меня перед глазами. 

Когда меня отправили в Ирак, я справлялся со стрессом двумя способами: мастурбировал на картинки со сценами насилия и занимался випассаной, дыхательной медитацией. По какой-то иронии судьбы, девушка, которую я изнасиловал, оказалась в команде, с которой мы проводили совместные операции. Я видел ее только один раз. Все в моем подразделении знали о том эпизоде в школе — ну или, по крайней мере, мне казалось, что они знают. 

По долгу службы мне приходилось просматривать массу видео, записанных иракскими боевиками и повстанцами. Там было много эпизодов насилия и пыток. Помню видео про человека, которому выкололи глаза. 

После пяти лет службы мне выдали почетное удостоверение об увольнении из армии. Это значило, что я буду служить на два года меньше. Я не чувствовал ничего такого «почетного», и мои чувства по поводу войны в Ираке изменились. Я рассматривал ее как еще один вид насилия, изнасилование другого рода. За время службы мне удалось «накопить» два месяца отпусков, но использовать мне их не удалось. В первый же месяц мне позвонил мой командир и сказал, что я должен вернуться на позиции. Я не выполнил этот приказ и два с половиной года был в самоволке. Обратно я вернулся только год назад, после чего мне выдали обычное удостоверение об увольнении. 

Теперь я был свободен, но чувствовал себя так, будто нахожусь в пустыне. Большую часть времени я провожу в своей комнате в одиночестве. У меня есть пара друзей, которые здорово мне помогают, но даже они не знают всей правды обо мне. Я работаю на двух работах — этого хватает на оплату квартиры и довольно скромное питание. 

Со мной что-то не так. Кажется, у меня нет никакого самоконтроля. Я не понимаю многих вещей. Но я знаю, что такое боль. Она постоянно со мной. Из-за моего участия в этой безумной войне и из-за моей слабости. 

Я помню то время, когда я был другим. Помню себя невинным. Я хочу мира для всех и для себя в том числе. Когда я был в отпуске, я поехал в Лас-Вегас, бродил там по улицам и в какой-то момент принес обет — помогать всем живым существам, чтобы добиться мира и понимания. Мне не удалось выполнить его. Я ничего не могу с собой поделать. Не думаю, что мне удастся избавиться от этого обета — он будет преследовать меня и в этой жизни, и в другой, если таковая имеется. Поэтому я прошу вашей помощи. После тех ужасов, что я видел, и тех страшных вещей, что я совершил, могу ли я обрести мир? Существует ли искупление для меня?». 

***

«Дорогой солдат! Мир и искупление возможны. Я верю в это. Спасибо за то уважение, которое ты испытываешь к моей работе. У тебя есть надежда. Я часто вижу людей, которые проходили через огонь, как и ты, получали ранения, сгорали от стыда и продолжали претерпевать муки личного ада. И я вижу, как на них действует исцеление. Нам не становится легче в вакууме собственных комнат. Мы исцеляемся черед общение и укрепление доверия, постепенно разжимая кулаки и протягивая руки друг другу. 

То, что я пишу — это просто слова, сами по себе они не смогут избавить тебя от боли. Но есть способы, которые помогут тебе освободиться от нее. Как на войне ты неосознанно реагируешь на угрозы, чтобы спасти свою жизнь, так и в мирное время ты обладаешь набором реакций на опасные ситуации. Эти автоматические ответы твоего тела можно подкорректировать при помощи специальных упражнений и техник. 

Если посыпать раны солью, втереть ее, дождаться заживления и снова расчесать, мы получим нагноение. Точно так же, вспоминая какое-то событие, циклясь на нем и осуждая себя, мы только усиливаем воздействие этого события на нас. Если же мы будем осторожно обращаться со своими воспоминаниями и позволим своим душевным ранам зажить при помощи других людей, мы, в конце концов, избавимся от этих стигматов. Да, на их месте останется шрам, но рана не будет болеть. Это будет тем, что осталось в прошлом. 

Я верю в помощь. И я практикую то, что проповедую. Сегодня утром я общался с двумя психиатрами, расказывал им о своих перепадах настроения и подавленном состоянии. Они согласились с моими выводами о том, что я страдаю от депрессии и с тем, что мне нужно пройти курс лечения. В этом нет ничего постыдного. Я буду продолжать вести свою колонку и буду рассказывать о своих успехах по мере необходимости. 

Подумай о том, что ты — часть природы, ее творение. Ты живешь в человеческом мире, но в некотором смысле ты такой же, что и дерево, река или корова. Постарайся посмотреть на себя так же, как на тебя смотрит, скажем, гора: гора видит просто человека, идущего по дороге. Это то, что ты есть — человек, идущий по дороге. 

Воздух, растения, горы и животные — они не осуждают нас, они просто видят нас такими, какие мы есть. Когда другие люди встречаются с тобой, они видят не людоеда, а обычного парня. 

Наконец, позволь мне посоветовать тебе одну простую вещь. Твой интерес к детской порнографии опасен, посколку ее хранение является незаконным. Так что, пожалуйста, избавься от всего, что у тебя есть и удали с компьютера следы своего пребывания на таких сайтах. 

Как ветеран Ирака, ты имеешь право на получение медицинской помощи, ориентированной именно на твой случай. Я призываю тебя обратиться за помощью. Ты можешь исцелиться. Мы с тобой не такие уж и разные, и мы оба в состоянии победить наших демонов. Мы прошли через огонь, но можем вернуться к нормальной жизни. Помощь есть. Нужно только попросить о ней». 

***

Источник перевода — https://www.yoki.ru/social/society/18-09-2011/399207-0/

Оригинал — https://www.salon.com/life/since_you_asked/2011/09/07/veteran_in_pain